РАЙ В ШАЛАШЕ
Да я старанию утрою,
только б знать наверняка,
что мы с тобою в шалаше рай обустроим.
Большой любовью
нас окутает, и снов ловец
огородит наш милый домик.
Да я старанию утрою,
только б знать наверняка,
что мы с тобою в шалаше рай обустроим.
Но не устроит,
и все мечты сгорят в пожаре будто Троя.
Неизбежно полюбил тебя до боли в сердце.
Дверцу навзничь отворив, я по инерции
молчал,
хотя в душе скулил, и до истошного кричал.
но немота не отошла, я всё мычал,
мычал, мол, только подожди,
я всё исправлю,
постой, давай поговорим, -
"давай потом поговорим", -
ведь детский лепет не канон,
и больше нету никого,
кто мог бы точно заявить,
что у меня серьёзный тон.
Посыпался весь бастион,
с ним гарнизон, и я один уже к утру.
Из-за любви всё превращается в сыр-бор,
то ли в игру,
то ли в курьёз.
Я на серьёзе ночью шляюсь вусмерть пьяный по двору.
Будто история Камю, -
вся жизнь один огромный камень,
что ты в гору тащишь на своём мазолистом горбу,
а он всегда съезжает вниз.
Сплошной комедии каприз,
но я все снова повторю...
Да я старанию утрою,
только б знать наверняка,
что мы с тобою в шалаше рай обустроим.
Большой любовью
нас окутает, и снов ловец
огородит наш милый домик.
Да я старанию утрою,
только б знать наверняка,
что мы с тобою в шалаше рай обустроим.
Но не устроит,
и все мечты сгорят в пожаре будто Троя.
Mon cheur, чего греха таить,
ведь жизнь не та, что раньше,
и в связи с этим непонятно как жить дальше.
Были герои, даль полна надежд, амбиций,
а ныне лишь очерченные горьким опытом границы.
От древних капищ до столицы шаг один,
но неодимовым магнитом, увы, не тянет, - нелюдим.
Бог бы с ним.
Несчастье в жизни лишь абсурд,
а все слова и мысли только лишь уходят в пустоту.
А за ней
вся сладость бытия как на ладони,
полный смысла дух витающий, конец любви агонии.
Но нам
поближе то, что рядом.
И к земле припав опустошенный,
смерть очертит меня взглядом.
Сюда я больше не вернусь,
из уст не выроню обет любви.
По шрамам и дорогой слёз, -
ведь тропы сзади поросли
осотой, диким пустырём,
что в прошлом сожжено в огне.
Кому сторге?